обратный отсчет
OPEN
№52 2014
58
в людях
Пять с половиной лет монотонного отупляющего
труда. Генрих едва с ума не сошел от тоски и безысход-
ности. Но, как говорится, не было счастья, да несчастье
помогло. Поднимая тяжелый бочонок, он повреждает
сосуд в легком и начинает кашлять кровью. Хозяин вы-
ставляет его за порог.
С 30 талерами в кармане Генрих пешком добирается до
Гамбурга. Работу там он не нашел, но не унывает. Почему
всю жизнь он должен провести в Германии? Да, природа
не наделила его мощью Ахиллеса или Гектора, но энергии
и честолюбия у него хватит на троих. Мир велик и пре-
красен, а морские пути из Гамбурга ведут в страны, одно
название которых пьянит, как вино. Там он обретет и бо-
гатство, и славу. Генрих нанимается каютным юнгой на
небольшой парусник «Доротея», идущий в венесуэльский
порт Ла-Гуайра.
Но через сутки после выхода в море судно попало в
ужасный шторм, бушевавший целых восемь дней. Корабль
утонул. В автобиографии и письмах к сестрам Шлиман
описывает ужасы, которые ему пришлось пережить, с та-
лантом, достойным Жюля Верна. Следует, однако, отме-
тить одну деталь — Шлиман утверждал, что спаслись
только он, капитан и один из матросов. Голландские же
газеты, поместившие отчет о случившемся, сообщали, что,
к счастью, обошлось без жертв —и команда, и пассажиры
были выброшены морем на один из островов у побережья
Голландии. Эту «неточность» Шлимана, конечно, можно
было оставить без внимания. Молодой человек сгустил
краски, с кем не бывает! Но слишком уж часто в своей
жизни Шлиман сгущал краски. Одни деликатно называли
его мистификатором, другие — лжецом. Как бы то ни
было, мы еще не раз столкнемся с этой особенностью
Шлимана.
Вскоре он оказывается в Амстердаме и после многих
неудач наконец находит место рассыльного в одной из
коммерческих фирм. Жалованье грошовое, но у него есть
кусок хлеба, крыша над головой и свободное время для
самообразования.
В XIX веке Амстердам являлся крупным центром меж-
дународной торговли, и потому главным для себя Генрих
считал изучение иностранных языков, в первую очередь
английского. По его словам, нужда заставила придумать
метод, значительно облегчавший изучение любого языка.
Сегодня метод Шлимана вряд ли нашел бы много привер-
женцев, хотя имеет сходство с современным методом по-
гружения в язык. Просто тогда не было магнитофонов,
цифровых проигрывателей и учебных фильмов. Отсут-
ствие технических средств Генрих компенсировал чудо-
вищной волей, неимоверным упорством и феноменаль-
ными лингвистическими способностями.
Поначалу он ежедневно по нескольку часов вслух
читал тексты, не делая переводов, затем писал сочинения
на темы о прочитанном, исправлял их с помощью учителя,
заучивая наизусть, а на следующем занятии рассказывал
то, что днем раньше было исправлено. Для овладения про-
изношением он каждое воскресенье высиживал две
службы в англиканской церкви, повторяя про себя каж-
дое слово проповеди. Он постоянно тренировал память,
заучивая наизусть по нескольку десятков страниц. Через
шесть месяцев Шлиман уже бегло читал и говорил по-
английски. Столько же времени ему потребовалось на
изучение французского. Дальше дело пошло еще быстрее.
Голландский, итальянский, испанский, португальский…
На каждый из языков у него уходило не больше шести не-
дель.
Шлиман становится ценным работником, и его берут
на службу в одну из самых уважаемых амстердамских
фирм с очень приличным жалованьем. Однако останавли-
ваться на достигнутом было не в характере молодого че-
столюбца. В то время важнейшим деловым партнером всех
торговых домов Амстердама была Россия, однако ни один
из служащих фирм не владел русским. Это ли не шанс? —
рассудил Генрих. Он раздобыл русский перевод «Похож-
дений Телемака» (по-французскиШлиман знал эту книгу
наизусть), старый словарь и допотопную грамматику. По-
лагая, что присутствие слушателя повысит КПД занятий,
Шлиман нанял жившего по соседству старика, и тот за че-
тыре гульдена в неделю каждый вечер приходил к нему
домой и, не понимая по-русски ни слова, выслушивал
двухчасовую декламацию Генриха.
Перегородки в доме были тонкие, и соседи, решив, что
Шлиман подвинулся рассудком, добились его выселения.
Квартиру пришлось менять дважды. Тем не менее усилия
не пропали даром. Вскоре Генрих смог написать свое пер-
вое деловое русское письмо. А спустя несколько месяцев
на аукционе в Амстердаме он довольно свободно беседо-
вал с русскими купцами. Владельцы фирмы решили по-
слать молодого энергичного коммерсанта своим предста-
вителем в Санкт-Петербург. Перед Шлиманом, уже ско-
пившим некоторый капитал, открывались блестящие
перспективы.
русский путь
В январе 1846 года 24-летний начинающий предприни-
матель Генрих Шлиман прибывает в Петербург и сразу
развивает бешеную деятельность. Связи и знакомства за-
вязываются у него сами собой, и уже на следующий, 1847
год он открывает собственную контору по закупке и про-
даже индиго — дело баснословно прибыльное. В том же
году он принимает российское подданство. У Генриха бо-
гатый дом, роскошный выезд, но ему не хватает уюта, лю-
бящей родной души рядом. Когда-то в детстве он и де-
вочка из Анкерсхагена Минна Майнке поклялись, что по-
женятся, когда станут взрослыми. В автобиографии
Шлиман утверждает, что все эти годы он свято хранил
